Кержаков об аэрофобии: «Сильно повлиял теракт 11 сентября. До этого я много летал, и в кайф было. Потом наложились случаи турбулентности»

— Нет. Очень сильно повлиял теракт 11 сентября 2001 года. До этого я много летал и с юношеской сборной, и с «Зенитом» в начале своего первого сезона — вообще проблем не было. Мне, наоборот, было в кайф видеть облака!

А тут вот это случилось, и я задумался: мы ведь не знаем, с кем садимся в самолет. А дальше это наложилось на случаи турбулентности.

— Когда был самый страшный полет?

— Когда в «Цюрихе» играл. Зимой мы летели на сборы в Анталью, попали в шторм прямо перед посадкой. Кружили минут 40 в туче: молнии сверкали, а нас кидало, бросало и подбрасывало. Орал весь самолет.

С нами летела жена владельца команды — Елена Канепа, сидела прямо за мной. Ей было тогда лет 70. А она очень неформальная женщина — у нее пышная прическа, красные волосы. После приземления она мне говорит: «Алекс, ну ты чего кричал? Это же funny (забавно — Спортс»)! «Я ей ответил: “Елена, когда буду в твоем возрасте, может, для меня это тоже будет funny. Но пока что-то совсем не funny”.

— Как сейчас дела с боязнью летать?

— Ну так, продолжаю волноваться. Иногда кино смотрю, отвлекаюсь. Появляется турбулентность — начинаю переживать.

— Когда были футболистом, партнеры подкалывали?

— Нет. Достаточно было людей, кто тоже боялся.

— Вы с ними садились?

— Никогда. Так еще хуже. Лучше с теми, кто не боится.

Мне рассказывали, что в «Зените» Азмун любил часто шутить, что в этот раз точно последний полет. Если бы он со мной так пошутил, я бы очень плохо на это отреагировал, — сказал бывший форвард «Зенита» и сборной России Кержаков.