Проводы и Биатлон по-курсантски
Когда-то – и не так уж давно, в общем-то, – парни шли служить в армию без истерик и трагедий. Может, не с великой радостью, но всё же с некой гордостью. Потому что если ты не призывался – значит, больной. А кому же в восемнадцать лет хотелось прослыть неполноценным? Так что отношение к предстоящей службе (два года в армии, три – на флоте) было совершенно спокойным. Надо – значит надо. И проводы в армию – это был большой праздник для всех родных и друзей. Можно сказать, генеральная репетиция свадьбы. Перебарщивали с этим, как нам, русским, свойственно, конечно. Не без этого. Оттого и случались на таких проводах разные, иной раз невероятные, истории.
-------------------------------------------
Совсем скоро собирались близкие провожать в армию Серёгу. Накануне пришли к нему домой два его дружка помоложе, Лёха с Валей, начали с ним отмечать предварительные «проводины», а он всё какой-то грустный. «Ты чего?» - пристали к нему дружки. И сознался им Серёга, что грустно ему от того, что идёт он служить – а ждать-то его некому. Ну не случилось у него до этой поры молодой горячей любви, а значит, не будет, как принято у нормальных парней, рыдать у него на плече красавица-невеста, не будет слать ему в армию нежных писем, не будет радостно встречать у ворот родительского дома. Вот такая незадача – и уже ничего с этим нельзя сделать.
«Почему это нельзя?» - возмутились Лёха с Валей. И тут же решили между собой непременно помочь незадачливому другу.
Училась с ними в школе девочка. Не красавица, не страшненькая - так, ничего особенного, совсем обычная. К тому же очень робкая, стеснительная, а потому не избалованная мужским вниманием. Сидела себе дома, даже на танцы редко ходила. Вот про эту Олю и вспомнили подвыпившие, а главное, искренне сочувствовавшие другу, приятели. Не откладывая дела в долгий ящик, отправились Лёха с Валей к этой самой Оле. И стали усиленно приглашать её на завтрашние Серёгины проводы. «С чего бы это?» - удивилась скромная Оля.
И тут Лёха с Валей «выдали» ей страшную тайну: оказывается, она давно нравилась Серёге, только сказать он ей об этом не решался. А теперь вот страдает, хочет её увидеть рядом с собой хотя бы перед долгой разлукой. И так они убедительно и красноречиво излагали Оленьке свою историю, что девчонка всему поверила. Прибежала на Серёгины проводы, всё время просидела с ним рядышком, целовала-обнимала, и даже, говорят, утром проснулась в одной с Серёгой. постели. И ушёл обласканный Серёга спокойно на свою службу – а выпало ему служить на флоте! И все три года писала ему нежные письма Оля. А когда Серёга вернулся, то они поженились, и, по слухам, всё у них сложилось хорошо.
Вот такие вышли проводы...
==================================================
Не знаем, как сейчас, а раньше в военных училищах курсантские отлучки были строжайшим образом регламентированы. Проще говоря, трудно было курсанту выходить за территорию родного училища. В законное увольнение – и то непросто было попасть. Поэтому «самоволки» - вылазки без всякого на то разрешения – конечно, случались, но всегда были мерилом выдумки и даже некоей гусарской лихости каждого курсанта. О каких-то особенно замысловатых происшествиях по этой части рассказы передавались из уст в уста, а их герой становился иной раз знаменитым, как все три былинных богатыря вместе взятых. Конечно, бывало такое нечасто, но всякому курсанту было лестно стать хоть раз таким героем. Впрочем, бывали и тут герои незаметные, которые совсем не жаждали скандальной известности, а найдя своё «ноу хау», скромно предпочитали, чтобы о нём никто не знал.
Вот вам такая история, автор и исполнитель которой как раз и принадлежал ко второй категории. Именно поэтому он мог счастливо вкушать плоды своей «соображалки» не много не мало – целых две зимы. Отчего же именно зима стала для него лучшим временем года? Сейчас узнаем.
----------------------------------------------------
Как только наступал декабрь и выпадал снег, курсанты по утрам бегали на лыжах по полю вокруг училища. Два круга по пять километров. Дважды в неделю. Для этого и отбой накануне переносили на час раньше, и подъём был в пять утра. Наш скромный гений, впервые пробегая в зимней темноте эти два круга, с тоской думал, что дорога его пролегает прямо под окнами одного небезызвестного ему домика, где живёт одна милая девушка. Да вот только толку от этой близости никакой не было. А ведь должен был быть этот толк! Всё замечательно совпадало в пространстве – но печально не совпадало во времени… И предприимчивый курсантский ум сумел совместить время и пространство!
Накануне «дня Х» наш герой после отбоя, выждав некоторое время, одевал свой лыжный костюм, прихватывал лыжи и перебирался через стену училища, держа курс строго по направлению к милому домику. Возможно, он даже бежал этот короткий путь на лыжах. Вечер и ночь проходили в задушевных разговорах с барышней, честь которой блюли мать и отец, передавая пост в соседней комнате один другому, как часовые. Ну, может, и засыпали иногда ненадолго… кто знает? Может, и курсант со своей подружкой тоже засыпали к утру… В общем, курсанту такие встречи всё равно нравились. А рано утром, в половине шестого, когда на лыжню под окнами высыпали первые лыжники, наш герой незаметно вливался в их ряды – благо было темно, а лыжников этих были десятки…И ни разу за две зимы никто ничего не увидел и не заподозрил! А курсант не рвался на народную Доску Почёта, тихо радуясь самому факту своей неизвестности и незнаменитости.
Так что прекратился этот «биатлон» только потому, что либо курсант, либо его подруга, либо они оба как-то остыли к этому виду спорта.