Тюрьмы он не боялся, а вот жены — ещё как. Вот что скрывал отец Коби Брайанта
Имя Джо Брайанта редко звучит в разговорах о легендах прошлого, но его след в баскетболе как игрока и тренера нельзя стереть. Однако за блеском университетских триумфов, восьмилетней карьеры в НБА и европейских приключений скрывается эпизод, который надолго затмил его репутацию. До того, как мир узнал Коби Брайанта как икону спорта, его отец Джо уже успел пройти тернистый путь — яркий, но нестабильный, словно свет от вспыхивающей звезды. И именно один случай в начале 1980-х стал роковой развязкой, изменившей его карьеру и жизнь.
Но стоит вернуться к началу. Джо Брайант ещё до НБА заставил всех говорить о себе. В университете La Salle он был настоящей машиной на площадке. В 1975 году он привёл свою команду к победе в Восточной конференции и вывел её в национальный турнир NCAA. Тогда же его признали самым ценным игроком на Sugar Bowl Classic. По итогам университетской карьеры Брайант занял седьмое место в истории команды по количеству подборов (11,9 за матч) и девятое — по среднему числу очков (20,7). Его стиль игры был как искусство — плавный, техничный, с филигранной работой без мяча и умением предугадывать ход встречи. Именно тогда он получил своё культовое прозвище Желебин (Jellybean). Одни говорят, что это из-за его любви к сладкому, другие — из-за того, как он скользил по паркету, будто желе, напоминая старую песню Чамми Макгрегора и Джорджа Уильямса: «It must be jelly, 'cause jam don’t shake like that».
В 1975 году Джо сделал шаг в большое будущее, оказавшись в НБА. Его выбрали под 14-м номером драфта, и он присоединился к «Филадельфии Сиксерс» — команде, где позже его сын Коби впервые почувствует вкус профессионального баскетбола. За восемь сезонов в лиге он успел отыграть не только за «Сиксерс», но и за «Сан-Диего Клипперс» и «Хьюстон Рокетс». На тот момент его контракт выглядел внушительно: более $ 18 млн за карьеру, а в сезоне-1980/1981 он заработал рекордные $ 4,3 млн — сумма, от которой кружилась голова. Но сияние больших денег и улыбка на публике скрывали личные демоны. Один из них чуть не отправил Джо за решётку.
Эта история, о которой позже напишет Роланд Лазенби в книге Showboat, началась как банальная остановка на дороге. Полиция Филадельфии тормознула его спортивный автомобиль — формально из-за неисправного заднего фонаря. За рулём — сам Джо, рядом — девушка и пакетик кокаина. Уже этот момент был смертельным коктейлем для репутации. Однако всё стало хуже, когда Брайант начал путаться в объяснениях. Он представился, показал документы на машину, но с водительскими правами вышла накладка — его ответы не сходились. Позже выяснится, что больше всего в тот момент он боялся не закона, а реакции своей жены Памелы.
Когда один из офицеров отвлёкся, чтобы проверить данные, Брайант не стал тратить время зря. Он резко развернулся, прыгнул в машину и вдавил педаль газа в пол. Погоня началась. Свидетели утверждают, что он разогнался до 160 км/ч, мчась как молния. 12 минут напряжённого преследования — и другой патруль заметил его автомобиль. Однако даже тогда Брайант не собирался сдаваться. На бешеной скорости он попытался обойти полицейских, но врезался в несколько машин и потерял управление.
Выбравшись из искорёженного авто, он не стал дожидаться, пока его схватят — побежал. Когда-то он был хорош в лёгкой атлетике, однако прошлые достижения его не спасли — офицер Роберт Ломбарди догнал его через несколько метров. Завязалась драка. Лазенби позже вспоминал, что Брайант отбивался до последнего, но его быстро скрутили. Жёстко. Его повалили, ударили, надели наручники. Драка закончилась рассечённой головой, которую потом пришлось зашивать шестью швами.
Позже бывший тренер «Сиксерс» Джин Шью заявлял, что арест был откровенно жестоким. По его словам, полиция не просто задержала Брайанта — они его избили. Для Джо это стало моментом настоящего унижения, которое вогнало его в глубокую эмоциональную яму. Но самым странным в этой истории было то, что он боялся не тюрьмы, не потери карьеры. Больше всего его пугала мысль о том, как он будет объясняться дома — с женой.
После громкого скандала и завершения карьеры в НБА Брайант собрал чемоданы и отправился покорять Европу. Почти десятилетие он провёл, играя в профессиональных лигах Франции и Италии. Этот период редко обсуждают, однако именно он стал ключевым для Брайанта и его семьи. В итальянской провинции рос маленький Коби, впитывая европейский стиль игры, техническую точность и железную дисциплину. Наблюдая за отцом, он получил то, что было недостижимо большинству его сверстников в Америке: доступ к уникальной игровой культуре и опыту, который позже стал его преимуществом.
Когда дни активных игр остались позади, Джо не стал почивать на лаврах. Он ушёл в тренерство, пройдя путь от США до Японии и Таиланда, а также поработав в женской НБА, где возглавил «Лос-Анджелес Спаркс». Его умение адаптироваться к любым культурам, языкам и игровым традициям выделяло его среди других. Он не жил за счёт прошлого, не раздавал автографы на старых заслугах. Каждый раз он начинал с нуля, зарабатывая репутацию трудом и стойкостью. Особенно ярко его талант проявлялся в тренировках: Джо умел находить общий язык с молодыми игроками, объяснять сложные тактические ходы понятным языком и прививать дисциплину, без которой успех в игре невозможен.
И всё же в глазах общественности его главное достижение было связано не с ним самим, а с его сыном — Коби. Джо сыграл ключевую роль в том, чтобы тот оказался в «Лос-Анджелес Лейкерс» — команде, где Коби впоследствии стал легендой. Благодаря своим связям, глубокому пониманию структуры лиги, тренерскому чутью и стратегическому уму он грамотно организовал драфт-кампанию, выстроив путь, который привёл сына на вершину баскетбольного Олимпа.
Но вот личные отношения с Коби оказались далеко не такими крепкими, как его спортивные стратегии. Первая трещина пошла, когда Коби женился на Ванессе, а родители были категорически против этого союза, считая его поспешным. С тех пор между ними начались периоды отчуждения. Самый болезненный разрыв произошёл в 2013 году, когда Джо и Памела Брайант попытались продать личные вещи сына — форму, трофеи, памятные предметы — без его согласия. Коби ответил судом. Родители извинились публично, но было уже поздно: их отношения оказались почти разрушены. После этого они редко появлялись рядом с ним, даже в трагические моменты, в том числе после его гибели.
История Джо Брайанта — это пример того, как успех и кризис могут идти рука об руку, переплетаясь так, что их невозможно разделить. Его жизнь в спорте была насыщенной: яркие взлёты, контракты, Европа, тренерская работа. Однако одно пятно — тот побег от полиции в Филадельфии — так и осталось напоминанием о том, что есть черты, которые нельзя переступать. Джо не исчез из баскетбольного мира, но и не стал тем, кем мог бы быть. Его имя навсегда вписано в историю благодаря Коби, однако оно несёт в себе и отдельный, сложный, противоречивый груз. В июле будет ровно года, как не стало Джо.
Артемий Берстенев